Жила в Старой Александровке дружная семья Курцевых. Глава ее, Иван Курцев, человек был трудолюбивый, непьющий и хозяйство имел справное. Хоть и было в семье четверо детей мал-мала меньше (два сына и две дочки), обходидись своими силами, ни к кому ни с какой нуждой не ходили. А потому и записали их под горячую руку в кулаки, и забрали весь нажитый своим трудом скарб.
Глава семьи, чтобы избежать гонений (а время тогда было суровое), завербовался в 1929 году строить Магнитку. В начале 30-го вызвал к себе семью — жену и четверых детей. Из родного дома, с деревенского приволья переехали они в мрачный барак, в неустроенность “будней великих строек”. Старшему сыну, Саше, не было в то время и пяти лет.
Умерли от болезни обе малышки, в 1931 году отец заболел туберкулезом. К 1936 году от семьи осталась только половина — мать и двое сыновей — Саша 1925 и Николай 1927 годов рождения. В самом страшном, голодном 1933-м и часть 1934-го семья Курцевых скиталась по Татарии — там можно было найти работу, и с едой было повольнее.
В конце 1934 года переехали в Бузулук — вернуться в родное село было выше их сил.
…Постепенно обжились на новом месте. Мама устроилась на работу в “Плодопитомник”, где в то время в изобилии выращивали ягоды и овощи, получила общежитие.
А у мальчиков появилась наконец-то возможность учиться и зарабатывать деньги — все лето пацаны трудились поливальщиками.
Хлеба наелись досыта только в1937. До этого с утра до ночи долгим день казался…. Начнем у матери просить есть, она сунет горсть семечек, и грызем… Лепешки пекла из лебеды, из коневника.
Cемилетку окончил в мае 1941. По повестке из военкомата отправили учиться в Колтубановское ФЗО, на плотника.
Уже в ноябре весь их выпуск — 80, в общем-то, совсем несмышленых, “зеленых” пацанов — восстанавливал эвакуированный в Оренбург завод. Жили на съемной квартире, на рабочую карточку в день полагалось 600 граммов хлеба. За опоздание или прогул полагался суд по законам военного времени.
В армию Курцева призвали в августе 1942 года, в тяжелейшее для страны время. Курс молодого бойца проходил в Павловских лагерях под Оренбургом и в Колтубанке.
Пол-Европы прошагал от города Ржева, где принял боевое крещение, военный радист Александр Курцев. С полной боевой выкладкой, плюс солидный довесок — радиостанция и блок питания к ней, каждая составляющая весила более двенадцати кило.
Задачей взвода, в котором служил Александр Иванович, было обеспечение бесперебойной связи командира полка с комдивом и с соседями на флангах.
А помимо этого, участвовал в поисковых рейдах, ведь связь, как воздух, нужна была и тем, кого называли ушами и глазами командира, — разведчикам.
В ходе одного из разведрейдов наши бойцы, в составе которых был и радист Курцев, обнаружили и ликвидировали диверсионную группу немцев, которая получила, как выяснилось позднее, приказ взорвать железнодорожный мост. За
этот рейд он и получил свою первую медаль, особо ценимую солдатами, — “За отвагу”.
До сих пор с благодарностью вспоминает Александр Иванович бывалых солдат, которые учили их, молодых бойцов, науке выживания:
— Они говорили нам, видя как мы шарахаемся от каждого звука: “Ходи прямо, не бойся! Та пуля, что слышишь, не твоя, “свою” еще никто не угадал”.
У Александра Ивановича есть медали, три ордена Красной Звезды.
Смоленщина, Белоруссия, Польша, Германия — вот вехи его боевого пути.
О победе узнал, как и положено радисту, первым, в ночь с восьмого на девятое мая. Такого ликования, всеобщей радости и душевного подъема не видел больше никогла, только в ту нетемную майскую ночку на чужой стороне.
После Победы участвовал, как сказали бы сейчас, в зачистках, проводимых в Августовском лесном массиве (в Польше), подавляя последние очаги сопротивления фашистов.
Лишь в 1947 году дождался приказа о демобилизации. Ехал в вагоне, и сердце пело: “Домой, домой!”, мысленно впереди паровоза бежал. А уж как показались за окном сосны нашего бора, так не отрывался от стекла…
Что было в активе у двадцатитрехлетнего демобилизованного сержанта Александра Курцева?
Небольшой опыт плотницкой работы, знание радиодела, да огромное желание найти свое место в жизни. Семья их — мать и двое сыновей — по-прежнему снимали квартиру, и Александру с братом необходимо было устраивать свое будущее, полагаясь, в основном, на собственные силы. Но мать с дедом все-таки поддержали, когда он решил учиться в лесхозе-техникуме, на лесовода. Получив диплом, по направлению работал в сосе-ней, Куйбышевской, области, выполнял сталинский план по защите природы — высаживали лесополосы.
Толкового, инициативного работника оценили по достоинству — пригласили на работу в райком (в партию Курцев вступил в 44-м), направили на учебу в Высшую партийную школу, по окончании которой работал секретарем парторганизации МТС, были перспективы и для карьерного роста.
Но… как ни хорошо работалось на Самарской земле, а “домой”, в Бузулук, тянуло все сильнее.
И в 1957 году вместе с молодой женой и дочкой переехал на родину. Работал в Бузулукском горкоме партии, шесть лет возглавлял мебельную фабрику, затем тридцать два года — в ЗЭС.
— Сейчас, оглядываясь назад, могу сказать только одно — воевать старался безупречно и работал потом на совесть, — roворит Александр Иванович. — Хоромов не нажил, богатства не скопил. Свой первый домишко построил, когда в семье было трое детей, а самому — уже под сорок лет. Главная моя ценность - семья, жена, Полина Ефремовна, сын, дочь, двое внуков и две внучки.
Прожить жизнь достойно — кто не мечтает об этом. Но дано такое далеко не каждому. Общий трудовой стаж Александра Ивановича — пятьдесят пять лет 6 месяцев 5 дней (в эту солидную цифру входят и годы военного лихолетья). Сейчас ему восемьдесят один, из них не работает он только три года. Но даже и сейчас его заботят не только “пенсионные” радости — дача и рыбалка. По-прежнему проводит большую работу в городском совете ветеранов, в Западных электрических сетях.
… Не зря есть в песне свои слова:“не стареют душой ветераны”.
